– Возможно, ты действовал бессознательно, но, приняв ее как свою, именно это и сделал.

Аэрон снова и снова сжимал и разжимал кулаки – признак того, что он пытается вернуть себе самоконтроль. Возможно, он в самом деле злится.

– У нее есть полное право ходить по земле. Я сам демон и нахожусь здесь уже не одну тысячу лет. И никто меня за это не наказывает.

Что верно, то верно.

– Но твой демон заключен внутри тебя. Следовательно, ты и есть его ад. Легион же теперь свободна и может разгуливать где пожелает. Получается, у нее нет ада, что идет вразрез с небесными законами.

Оливия видела, что Аэрон намерен оспорить ее слова. Вероятно, имеет смысл разъяснить ему основы устройства ада.

– Самые сильные демоны некогда были ангелами. Затем они пали. Стали первыми падшими. Их сердца почернели и утратили все доброе и хорошее, что ранее хранили в себе. Вместо того чтобы лишиться крыльев и сил, демоны оказались обреченными на вечное страдание. Та же участь постигла и их потомков. В этом правиле не может быть исключений. Демоны должны быть привязаны к аду, не важно к какому. Тех, кто разрывает эту связь, убивают.

Радужки Аэрона запылали красным, разгораясь все ярче.

– Хочешь сказать, что раз у Легион нет ада, она должна умереть?

– Да.

– И что некогда она была ангелом?

– Нет. Попав в ад, демоны научились производить потомство, и Легион – одна из таких созданий.

– Ты собираешься наказать ее, даже зная, что она не причинила никому вреда?

– Я не хочу ее наказывать, но это все равно должно случиться.

– А теперь слушай меня. Я никому не позволю ее обидеть, – спокойным, но угрожающим голосом произнес Аэрон.

Оливия промолчала. Она не станет лгать и говорить то, что ему хочется услышать, – что они с Легион теперь в безопасности, а про их преступления на небесах уже давно забыли. В конце концов, на смену Оливии придет тот, кто сможет выполнить задание.

– Жизни в аду она не заслуживает, – прорычал Аэрон.

– Это не тебе решать.

Оливия постаралась, чтобы фраза прозвучала как можно мягче. Но, эхом повторив те самые слова, которые на Совете были обращены к ней, она ощутила во рту неприятный привкус.

Аэрон резко втянул воздух, раздувая ноздри.

– Ты же сама пала. Почему в таком случае тебя не низвергли в ад?

– Первые падшие ангелы отвернулись от Единого Истинного Бога, поэтому их сердца и почернели. Я не отворачивалась. Просто выбрала иной путь.

– Отчего тебя послали за мной только сейчас? Выходит, ты не падший ангел, а палач? Тысячи лет назад я творил вещи куда более ужасные, чем разрыв связи с адом маленькой демонессы. Мы все совершали подобное.

– Совет согласился с богами, что ты и твои собратья – единственные, кто способен носить в себе и, возможно, однажды взять под контроль сбежавших демонов. Как я уже говорила, вы их ад и тем самым сполна расплатились за свои давние преступления.

Торжество отразилось на лице Аэрона, словно он поймал собеседницу на лжи.

– Стоит мне умереть, и Ярость тут же высвободится из своего так называемого ада. И что тогда? Ты все еще собираешься меня убить?

Если бы эта лазейка еще существовала…

– Некогда нам было запрещено убивать демонов высшего порядка, к которым относится и твой Ярость. Затем они сбежали из глубин ада, вынудив нас изменить правила соответственно. Так что… я должна была уничтожить и Ярость тоже.

От этого признания выражение торжества на лице Аэрона поблекло.

– Но ты пала. Это означает, что ты не согласилась с приказом, предписывающим убить меня, моего демона и Легион.

– Не совсем так, – поправила его Оливия. – Да, я полагаю, что тебя следует помиловать. И Ярость тоже, так как он – часть тебя. Но считаю ли я, что Легион можно позволить жить в этом мире? Нет. Она представляет собой угрозу, которой ты пока не осознал, и, скорее всего, причинит немыслимый вред. Я пала, потому что…