Но я не могу позволить себе такой опрометчивый шаг. Потому что он уже сделал больно и нет никаких гарантий, что он не сделает то же самое через время.

– Кать…

– Я тебя не боюсь, Потапов, – мне чудом удается взять свои взбесившиеся желания и хотелки под контроль и изобразить равнодушие, – но у меня будут условия на эти три дня.

Глава 8

Миша

Катена похожа на маленькую амазонку. Сидит серьезная, руки сложены, брови нахмурены.

Сверлит меня пронзительным взглядом.

А я то и дело снова опускаю глаза на животик. И с каждой минутой понимаю, что пофиг на все проблемы.

Я разрулю. Ради них разрулю быстрее! Как я вообще мог подумать, что ребенок может стать проблемой?

Это знак, что нужно действовать быстрее и решать что-то с утырком Любимовым. А то на месте все топчется, уже надоел со своими претензиями и угрозами в мой адрес.

Я тогда тоже знатно протупил. Повелся на его красивые речи и обещания легкого бабла. Втянулся в темную схему. Еле вылез без потерь. Но кто не совершает ошибок…

Хорошо, что вовремя меня выдернули и донесли про этого Любимова правду.

Кошусь в сторону все такой же недовольной бывшей жены. Хотя за четыре месяца я так и не заставил себя думать о ней как о бывшей.

Жил с мыслью, что скоро верну. После встречи понимаю, что так просто она не простит уход.

И от этого больно, мать его. Внезапно для себя я понял, как это, лишиться покоя из-за женщины.

А тут ещё и женщина с моим ребенком.

– Давай сначала вернемся в домик, а потом можешь завалить меня своими условиями, я и не пикну.

Катена выгибает бровь. Не верит, что я могу быть послушным? Не верит, что исполню обещание?

Ну, если подумать, то вполне имеет право после моего поступка и развода.

Только тогда я готов был пойти на все, лишь бы отвести от неё угрозу.

А теперь она даже слушать не хочет.

– Так вот прям и не пикнешь, Потапов?

Пожимаю плечами.

– Я буду очень стараться.

Выдавливаю улыбку, а в ответ только недовольно цыкают.

Катена тянется к ручке, но я успеваю перехватить её. Она вздрагивает и смотрит на мою руку, которой я сжимаю тонкое запястье.

Осознание, что она отвыкла от моих прикосновений, жалит как гадюка. С неохотой разжимаю пальцы, и Катя выдыхает. С облегчением.

А мне хочется долбануться башкой о руль, потому что сам в свое время все испоганил и выбросил.

Теперь стиснуть зубы и терпеть. Ради нас и ребенка, которого Катя носит.

Когда я говорил, что не отступлю, я именно это и имел в виду.

– Ты уже пыталась прогуляться, чуть не познакомилась с лесной дорогой лицом к лицу, так сказать.

Слышу в ответ смешок. Катя быстро соображает, что сделала что-то не то. Прикусывает губу, а мне ещё хочется её смех послушать. Но момент упущен.

Выхожу из машины и подхожу к пассажирской двери. Распахиваю её.

Катя недоверчиво косится на мою протянутую ладонь.

– А ты меня удержишь, Потапов? Или отыграешься и сам меня с грязью познакомишь?

Открываю рот, чтобы возмутиться, но её рука неуверенно опускается на мою.

Её тепло вышибает воздух из легких.

– Дыши, Потапов, а то умереть можно от кислородного голодания, – подкалывает Катя.

Крепко держу крохотную ладошку, наслаждаясь теплом кожи.

– Далеко идти? – с тоской смотрит в ту сторону, откуда мы приехали.

– Думаю, минут двадцать. В лучшем случае.

Рваный выдох. Её плечи опускаются.

– Могу понести тебя на ручках.

Ну а что? Попытка не попытка. Катена смеется.

– Падать, так вместе?

– Я готов с тобой и падать, – намеренно не приглушаю голос, чтобы она услышала.

Её щеки краснеют.

За всю дорогу не удается поговорить, потому что я слишком сосредотачиваюсь на влажной траве и ловлю Катю каждый раз, когда она поскальзывается.