Хнычу вперемешку со стонами и невнятным бормотанием, которое сама не понимаю. Даже мысли путаются, и я не могу понять, чего хочу. Чтобы Джейсон дал мне передохнуть или наоборот не останавливался. Но если он продолжит, то я боюсь окончательно потерять связь с реальностью.

Все тревоги уходят на задний план, становятся неважными. И я наконец-то понимаю задумку моего мужчины. Он берёт и исцеляет меня, искореняет весь ужас, засешвий в моей голове, и заменяет его на яркие оргазмы. Боже, неужели он это спланировал? И неужели это работает?

Закрываю лицо ладонями и не могу сдержать рыдания. Это слёзы очищения, освобождения от оков страха. Но, видимо, Джей думает, что своими действиями спровоцировал у меня приступ, поэтому сразу же развязывает повязку. Оттого, что вокруг тоже темно, мне не приходится привыкать, и первое, что я вижу — взволнованные карие глаза.

— Я тебя напугал? Малышка Коллинз, прости, — он обхватывает моё лицо ладонями и покрывает его поцелуями.

Всё ещё дрожу после двух мощных оргазмов, и каждое прикосновение к моей коже отзывается жаром внизу живота. Притягиваю Джейсона за талию, он ложится рядом и подкладывает под мою голову руку.

— Нет, не напугал, — устраиваюсь поудобней и разглядываю место, где мы находимся.

Нас окружает купол из светлой ткани, которая покачивается от ветра, и создаётся иллюзия волны. Слёзы всё ещё скатывается по щекам, но вместе с тем губы растягиваются в умиротворённой улыбке. Давно я не чувствовала себя так легко, словно весь вес исчез, а я стала невесомым пёрышком. Хочется смеяться, плакать одновременно и тонуть с головой в сильных объятиях.

— Все эти месяцы страх гирей лежал у меня на груди, и я каждый раз боялась проснуться в том страшном месте. Но теперь всё, о чём могу думать, когда закрываю глаза, — это о твоих губах, доставляющих мне наслаждение, — ещё никогда так откровенно не говорила с Джейсоном на интимную тему, и поэтому жар охватывает щёки, но мне не хочется держать внутри эмоции.

— Хочешь повторить? — он перекатывается и снова оказывается между моих ног. — Я могу делать это всю ночь, — его хриплый голос вновь заставляет дрожать и желать большего.

Но всё, о чем могу сейчас думать, это…

— Я безумно голодная, и когда я это говорю, то имею в виду настоящую еду, — смеюсь, и в этот момент мой желудок издаёт жалобный звук. — К тому же мы же в людном месте, и ты мне позволил так громко стонать!

Ударяю его по груди, потому что с повязкой на глазах я была дезориентирована. Надеялась, что мы находимся не посреди пляжа, а хотя бы в каком-нибудь бунгало.

— Не переживай, наш шатёр расположен в уеденённой зоне, и, к тому же, уже поздно. А по поводу еды у меня для тебя есть ещё один сюрприз, — Джейсон снова протягивает мне повязку.

— Может, без неё? Обещаю не подглядывать, — пытаюсь изобразить жалостливый вид, но это не срабатывает.

— Боишься опять начать фантазировать о моих губах? — он издевается надо мной и сам завязывает мне глаза.

Снова темнота, но сейчас я хотя бы знаю, где нахожусь. Джейсон помогает встать и не спеша ведёт по песку. Он ещё теплый после жаркого дня, а воздух наоборот прохладный, и от этого получается приятный контраст.

— Пришли, — Джей прижимает меня к своей груди и окольцовывает талию, а я пытаюсь прислушаться к окружающей обстановке, чтобы понять, где мы находимся.

Судя по тому, что мы шли всё время по песку, то всё ещё на пляже. Только какое кафе будет работать так поздно? Обычно они закрываются часов в десять, и посетители перемещаются в крытые заведения.

Не дожидаюсь, когда Джейсон вернёт мне возможность видеть, сама стягиваю чёрную ткань и не могу поверить.

— Мы там, где всё началось, Лисичка, — он целует меня в уголок губ, приглаживает растрепавшиеся из-за ветра волосы и ждёт моей реакции.