Надежный тыл - Весела Костадинова

— Зато честная, — ответила я, чувствуя, как этот момент неожиданно сблизил нас. — Ну что, яйца разбила?

— Да, почти, — отозвалась Кира. — Правда, немного всё-таки разлила, но ничего страшного.

— Ничего страшного, — подтвердила я. — Теперь посоли их чуть-чуть, можешь добавить немного перца, если любишь. А потом выливай на сковородку.

— А… перец… Это какой? Красный такой? Сыпать сколько — половины упаковки хватит? — раздался на том конце линии наивный вопрос, и я чуть не подавилась смешком.

— Нет! — воскликнула с лёгкой паникой в голосе. — Перца не добавляй! Никакого перца! Оставь перец в покое. Просто посоли немного.

— Ладно, — пробормотала Кира, явно смущённая, но, к счастью, послушалась. — А сколько соли? Щепотку? Или ложку?

— Щепотку, — успокоила я. — Маленькую щепотку. Поверь, лучше недосолить, чем пересолить.

На том конце послышался звук высыпаемой соли, и я с облегчением выдохнула.

— Теперь выливай яйца на сковородку, где уже готов лук, — продолжила я. — И перемешивай аккуратно лопаткой, чтобы они не пригорели.

— Хорошо, — ответила Кира. — Выглядит вроде не плохо. Алин, вы с папой поссорились?

Вопрос застал меня врасплох. Я открыла рот, потом закрыла.

— Нет, Кира, мы не поссорились. Я ушла из компании. И больше не полезу в вашу жизнь.

На том конце телефона послышался странный звук, словно Кира вздохнула.

— Значит… мама и Лика были правы, да? Ты от него только положения и денег хотела? С проблемами он тебе не нужен?

Горечь заполнила рот, так резко и полно, что мне захотелось рассмеяться. Не от веселья, конечно. От бессилия и боли. От абсурдности того, что я сейчас слышу.

— Знаешь, Кира, — резко ответила я, — если ты считаешь, что мать и Лика правы — звони им, а не мне!

На том конце снова повисла тишина. Мне даже показалось, что она сбросила вызов. Но нет, её тихий, дрожащий голос вернул меня в реальность:

— Прости…. Все так запуталось…. Я не знаю, что думать….Ты единственная, кто меня слышит, Алина. Не делает вид, что слушает, а слышит по-настоящему. А знаешь, что самое страшное? — ее голос задрожал. — Я начинаю понимать, почему папа ушел от мамы, — это она сказала почти шепотом.

— Поздравляю, — с горечью ответила я, чувствуя, как кружится голова, — ты начинаешь взрослеть. Хреновое чувство, не так ли?

На том конце линии послышался тихий вздох, а затем Кира прошептала:

— Очень хреновое.

Её слова прозвучали так искренне, так по-настоящему, что мне вдруг захотелось её обнять.

— Будет еще хреновее, если ты сейчас спалишь яичницу. По моим прикидкам, она уже готова!

На том конце линии я услышала, как Кира вскрикнула и зашумела на кухне. Потом, через пару секунд, её голос прозвучал с облегчением:

— А! Всё в порядке! Не сгорела.

— Первый уровень пройден, деточка. Надеюсь, вы не отравитесь, но на всякий случай перед завтраком положи телефон на стол — быстрее скорую вызвать.

— Ты умеешь мотивировать, Алин, — хмыкнула Кира.

— Обращайся!

— Могу, если что?

— О да, куда ж я от тебя денусь? — фыркнула я. — Ты меня с того света достанешь. Давай, корми…. Отца. И дай бог ему стальной желудок!

Звонкий смех был мне ответом.

— Спасибо, Алина.

— Пока, — я сбросила вызов и улыбнулась, пусть улыбка и получилась вымученной.

17. Алина

Кира разрешением воспользовалась. И не один раз. На самом деле звонки от нее стали поступать регулярно: «Алина, как сделать пюре?», «Алина, как запустить стирку?», «Алина, как погладить юбку (платье, рубашку)?». Сначала я смеялась про себя, потом — злилась, а потом просто махнула рукой и начала объяснять. Доходило до абсурда, объясняя ей что-то, я включала видеосвязь и показывала все действия на пальцах.

Зоя, глядя на все это безобразие, от души смеялась.