Второй кощей - Дмитрий Билик (2025)

— Лучше накажи своим гаврикам яму копать во дворе, сс…

— Это еще зачем?

— Чтобы было куда тело скидывать утром.

После чего с гордым и независимым видом отправилась спать в свою комнату. Правда, это так только говорится — в свою и отправилась. На самом деле после того, как Зоя в лучших традициях заключенных отжала «шконку у окна», Лихо на правах сильного занялась тем же самым. На мою спальню, понятное дело, никто не претендовал. Поэтому Юния выбрала единственный вариант из возможных — выселила из гостиной с электрическим камином и телевизором младшую нечисть.

Следовательно, выражение «ушла к себе» заключалось в том, что Юния сделала несколько шагов и с недовольной физиономией села на диван.

Но томный вечер не собирался заканчиваться. В этом доме я натуральным образом выступал в роли Великого Князя, к которому все прибегали жаловаться. Поэтому явления «гавриков» следовало ожидать. Они и пришли. Как и всегда, в самый подходящий момент, когда я уже лег.

Сначала скрипнула дверь — это тихонько пробрался Митя, а следом матрас просел под несколькими килограммами красивого и здорового (в определенном смысле) бесовского тела.

— Хозяин! Я чего-то не понял, а нам где спать?

— Гриша, где хотите, дом большой. Можно в гостиной на полу, на кухне. Пока придется потесниться, но завтра я вам закажу раскладушки.

Вот в такие моменты я очень жалел, что Алена меня покинула. Несмотря на довольно вольное отношение к деньгам, подобные бытовые проблемы она снимала полностью.

— Так Юния не разрешает в гостиной. Говорит, вошкаемся мы.

— И на кухне не разрешает, дяденька, — кивнул Митя. — Говорит, бутылками гремим и холодильником хлопаем. А когда я блокфлейту достал, она сказала, что еще раз эту дудку увидит, то засунет мне ее… в общем, куда бы мне не хотелось.

— Да мы и сами лишний раз не хотим пересекаться с ней, хозяин. Лютая она больно, — продолжил бес. — Нас-то, понятно, каждый может обидеть. Мы существа незлобливые, мягкие.

— Щас расплачусь, — уже сел я, окончательно проснувшись.

— Я к чему, можно мы пока в бане поживем? Холодно, понятное дело, но мы ничего, существа смиренные…

— Еще скажи верующие. Можно, конечно. Меня из-за этого вообще не обязательно было будить.

— Так еще там момент есть, самый важный. Ты же запасов никаких не купил. А нам бы посидеть, обмозговать. Можно мы еще пробежим по округе? По-соседски одолжим для посиделок напитков разных. С миру, как известно, по нитке.

— Можно и на бутылку собрать. Вы ведь все равно не успокоитесь, так? Можно. Только ты запиши, у кого сколько взяли. Потом купим и вернем. Завтра всем этим и займусь. Теперь все?

— Все, хозяин, все. Ты у нас этого, молодец. Другого такого рубежника не найти. С бабами тебе только не везет. Нет, эта Зоя вроде ничего такая, красивая. Опять же, у нее на мужчин вкус имеется.

Судя по гордо выпяченной груди, имел Гриша в виду себя. Сам виноват, пощадил чувства беса. Сказал, что скуф — это красивый представительный мужчина средних лет, о котором тайно вздыхают женщины. На что бес дружески ободрил меня. Мол, придет время, и я буду вполне себе скуфом.

— Вот только видно, что в голове тараканы. Ты уж извини, хозяин

— У каждого свои недостатки, — процитировал я фразу из известного фильма.

— Но подумать, чтобы грифона себе взять! Это же не собачка и не игрушка какая. Они же чуть что, сразу бросаются на обидчика. Не зря говорят, грифонов нужно убивать в детстве.

— А что ты о грифонах можешь рассказать?

— Да ничего. Я ж их в глаза сроду не видел. Говорят, раньше, когда еще охота шла на них, изредка на ярмарках привозили. А потом и вовсе всех изничтожили.

— Так, Гриша, вот тебе задание, метнись к своим старикам, да узнай все о грифонах.