Цель. Процесс непрерывного совершенствования - Элияху Голдратт (2004)

Не в силах сидеть на одном месте, я вскакиваю и начинаю расхаживать по кабинету.

– Итак, суть такова: для того чтобы загрузить роботы работой, мы запустили больше материала, – подвожу итог я.

– Что, в свою очередь, увеличило уровень товарно-материальных ценностей, – продолжает Стейси.

– Что привело к увеличению наших затрат, – добавляю я.

– Но себестоимость этих деталей снизилась, – возражает Лу.

– Разве? – спрашиваю я. – А что насчет дополнительных затрат на хранение? Это ведь операционные затраты. А если они возросли, как могла снизиться себестоимость деталей?

– Это зависит от объема, – замечает Лу.

– Именно, – говорю я. – От объема продаж… поскольку значение имеет только это. А если у нас есть детали, которые не могут быть использованы в сборке продукта и проданы, потому что у нас нет других деталей для этого продукта или потому, что у нас нет заказов, тогда мы увеличиваем наши затраты.

– Ал, ты хочешь сказать, что все наши проблемы из-за роботов?

Я опять сажусь.

– То, что мы делаем, не соответствует цели, – тихо говорю я.

Лу искоса смотрит на меня.

– Цели? Ты имеешь в виду наши плановые показатели на этот месяц?

Я смотрю на них.

– Думаю, мне надо вам кое-что объяснить.

Глава 10

У меня уходит полтора часа на то, чтобы ввести их в курс дела. Мы сидим в конференц-зале, куда мы перебрались, потому что там есть доска. На этой доске я нарисовал диаграмму цели и только что закончил записывать определения трех показателей.

Все молчат. Наконец Лу спрашивает:

– Откуда вообще ты взял эти определения?

– Мой бывший преподаватель физики дал их мне.

– Кто? – переспрашивает Боб.

– Твой бывший преподаватель физики? – повторяет Лу.

– Да, ну и что? – с вызовом отвечаю я.

– И как его зовут? – интересуется Боб.

– Или как ее зовут? – вставляет Стейси.

– Его зовут Иона. Он из Израиля.

Боб говорит:

– Странно, почему в определении протока он использует «продажи». Мы занимаемся производством. Мы не занимаемся продажами, это забота отдела маркетинга.

Я пожимаю плечами. Я задавал этот же вопрос Ионе по телефону. Он сказал, что определения сформулированы очень точно, но я не знаю, что ответить Бобу. Я поворачиваюсь к окну. И тут я понимаю, чего мне не следовало бы выпускать из виду.

– Подойди сюда, – говорю я ему.

Он походит к окну. Я кладу руку ему на плечо, показываю через окно и говорю;

– Это что?

– Склады.

– Чего?

– Готовой продукции.

– Могла бы фирма существовать, если бы мы производили продукцию только для того, чтобы заполнить эти склады?

– Так-так, – осторожно говорит Боб, начиная понимать, что я имел в виду. – То есть, чтобы делать деньги, мы должны это все продавать.

Лу все еще смотрит на доску.

– Интересно, а? В каждом из этих определений есть слово деньги, – говорит он. – Проток – это деньги, которые приходят. Товарно-материальные ценности – это деньги, которые в настоящий момент находятся внутри системы. А операционные затраты – это деньги, которые мы должны выплатить для того, чтобы обеспечить проток. Один показатель для входящих денег, один – для денег, находящихся внутри, и один – для выходящих денег.

– Ну, если подумать обо всех наших вложениях, представленных тем, что находится у нас в цехах, то совершенно очевидно, что товарно-материальные ценности – это деньги, – замечает Стейси. – Но меня смущает, что я не вижу, куда он относит стоимость, добавленную к стоимости материала за счет живого труда, непосредственно затраченного на производство продукта.

– Я тоже об этом думал. И могу сказать вам только то, что он сказал мне.

– И что это?

– Он сказал, что лучше не принимать в расчет добавленную стоимость. Он сказал, что тогда можно избавиться от путаницы, что относится к вложениям, а что к затратам, – поясняю я.